БИТЛОМАНИЯ и абсурд

В одно апрельское воскресенье 1967 года весь Нью-Йорк был разукрашен странными объявлениями: „Будьте там!” Этот призыв был написан на стенах домов, на больших кусках материи, на обыкновенной бумаге... „Там” – это в центральном парке. Огромная территория с озёрами, садами, рощами, зелёными склонами. В это памятное воскресенье по приглашению анонимной группы в нём собрались более 10 000 парней и девушек. В парке хозяйничали длинноволосые парни, одетые в рубашки в цветочек. „Любовь – единственный на сегодня лозунг – заявляли они. – Пишите этот лозунг везде – на плакатах, на одежде, у себя на лбу. Дарите друг другу подарки, везде ходите с цветами. Любовь – наше единственное спасение”.
Так мир узнал о новом сообществе Запада – хиппи.
Взрослые с недоверием смотрят на детские шалости. Думают, повзрослеют – станут умнее. Но на этот раз вечная проблема „отцов и детей” проявилась на Западе ярче. Послевоенное поколение, испытавшее большие проблемы этого времени, несчастье и горе, спрашивало своих родителей, почему люди не могут жить по-хорошему, в мире и покое, почему одни убивают других, почему в мире существует насилие, эксплуатация и неравенство. Молодёжь перестала доверять старшему поколению, его стремлениям, идеалам. Она боится, что опять могут повториться войны, и опять придётся взять в руки винтовки и убивать друг друга. „Моё поколение живёт в страхе, – пишет в одном письме парень из Калифорнии, – но боимся не бомб. Бомба – это только символ. Наверное, молодёжь боится взрослых. Ведь бомба не страшна до тех пор, пока кто-нибудь её не сбросит…”
Молодёжь начинает протестовать. Протестует против войны, неравенства, несправедливости… Протестует так, как умеет. Этот протест виден и в искусстве юных художников – в литературе, творчестве, музыке.
„Ещё никогда в музыке не было столько правды, и никогда она не отражала реальности так, как это делает музыка современной молодёжи”. „Иногда с болью в сердце слушаю музыку. Песни рассказывают мне или моим подругам о том, что случилось”. „Битломания укрепила наши стремления, отношения и уверенность не только в себе, но и в окружающих людях. Мы не требуем многого – у нас и так уже многое есть. Ясно, что мы защищаем свою битломанию как позитивное, естественное явление. Мы знаем, что жизнь прекрасна. Следующий шаг – почувствовать её в себе”. Это отрывки из писем музыкальных энтузиастов, опубликованные в книге „Юные американцы” (1966 г.).
По правде, ещё никогда вокруг молодёжной музыки не было столько споров и шума. Каждый год молодёжь тратит 178 миллионов долларов на приобретение пластинок. Четверо парней из Ливерпуля уже продали 180 миллионов пластинок. Их концерт на нью-йоркском стадионе „Шей” посетили 60 тысяч зрителей. Такие цифры для музыкантов были только мечтой. Королева Англии даже наградила „Битлов” орденами – благодаря им в казну страны приплыло немало золота. „Звёзды” биг-бита стали так популярны, что не знают, как защититься от разбушевавшихся поклонников.
А начиналось всё очень просто. Дети из небогатых семей, имея много свободного времени и желая хоть как-то помочь родителям, старались любыми способами стать знаменитыми. Их поддерживали ровесники. Юноши не имели ни средств, ни условий для учёбы музыке. На дорогие музыкальные инструменты не хватало денег. Поэтому гитара была единственной спутницей песен молодёжи.
„Родился в 1940 году в Волтоне – в промышленном районе Ливерпуля. Впечатления о родном городе связаны с кораблями, стоящими в порту, с едким запахом рыбы, криками чаек – пишет создатель „Битлз” Джон Ленон. – У меня было очень счастливое детство… Хотел стать художником. Когда исполнилось 14 лет, поступил в Ливерпульскую школу искусств. Там познакомился с Полом Макартни. Он был на два года моложе меня, его отец торговал шерстью. Пол всегда был вместе со своим младшим братом Мики Макгиром, членом популярного тогда в Англии ансамбля „Скэффолд”. Пол, как и я, был в восторге от музыки. Узнав, что я также собираюсь организовать ансамбль, он тоже захотел присоединиться к нам. Радостно согласился. Так родились „Куорримен”.
Так же создавались и другие молодёжные ансамбли. Сначала они играли на школьных вечеринках, в кафе, но большой популярности не добивались. Даже знаменитый ансамбль „Битлз” прошёл через тяжёлые испытания пока не достиг популярности. Джон Леннон пишет: „...услышали, что в Гамбурге английские молодёжные ансамбли пользуются большой популярностью. Погрузили все свои вещи в старый грузовик и поехали. После всевозможных злоключений заключили контракт с клубом сомнительной репутации „Индра”, который через три дня полиция закрыла. Так мы оказались на гамбургском тротуаре без цента в кармане. Даже ночевали в грузовике. Джорджу ещё не было восемнадцати лет, и полиция, проверив документы, отправила его домой”.
Несмотря на все неудачи и трудности, молодёжных ансамблей становилось больше. Вместе с этим росла и их популярность. Не хватало только человека, который мог бы рекламировать новую музыку, организовывать гастроли, музыкальные записи, их продажу. Скоро такой человек нашёлся. Это был Брайан Эпштейн – юный, энергичный юноша, обладающий хорошими организаторскими способностями, многочисленными знакомствами и… немалым капиталом. „Вам нужен новый музыкант для игры на ударных инструментах, и другой внешности”, – сказал он „Битлам”. Музыканта они поменяли, внешний образ нашёлся случайно. „Однажды вечером, после купания в ванне, Джордж вышел на сцену с нерасчёсанными волосами, спадающими на лоб. Мы все решили сделать такие же причёски”, – рассказывает Дж. Ленон о зарождении моды на длинные волосы. В 1963 году „Битлз” записывают на пластинку песню „Я хочу держать твою руку”. Пластинку сразу раскупили. Её тираж достиг 5 миллионов. Началась новая эра молодёжной музыки.
Музыкальные критики разных стран и социологи по-разному объясняют эту массовую молодёжную эпидемию. „Мы до сих пор точно не знаем, чем объяснить такую популярность молодёжной музыки. Можно ли считать единственной причиной протест против авторитета родителей. И среди взрослых у этой музыки есть много поклонников”, – пишет музыкальный обозреватель газеты „Сан-францисская хроника” Ральф Глисон.
Прогрессивный английский писатель Джеймс Олдридж утверждает, что „в современной поп-музыке отражается индивидуальная борьба трудовой молодёжи против капитализма”, „стремление человека выжить и укрепить своё положение в обществе, которое совсем не хочет, чтобы он утвердился как индивидуум”. Шумиху, которую родила поп-музыка, Дж. Олдридж объясняет как „преувеличенное восхищение тем, чего хочет каждый рабочий парень”.
Аналогично это явление оценивают и западные социологи и исследователи искусства. В 1964 году в молодёжной музыке произошли серьёзные изменения. Во-первых, в музыку биг-бита влились другие течения современной музыки – „песни протеста” („protest song”). Лидер этого течения Боб Дилан на ньюпортском фестивале кантри-музыки позвал себе на помощь биг-битовский ансамбль. Народные песни протеста и биг-бит – сначала казалось, что это несовместимые вещи. Но Боб Дилан и его единомышленники думали по-другому. Молодёжи близок чёткий ритм, звучание электрических гитар. Поэтому проблемы, о которых поёт Боб Дилан, быстрее и легче доходят до слушателя. Тем более что певец рассказывает об идеалах, близких всему человечеству, – мире, равенстве:

Биг-битовые ансамбли тоже стали обращать внимание на тексты своих песен. Автор многих мелодий Мальвина Рейнолдс утверждает: „Важно, чтобы хоть одна строка дошла до слушателя. Дальнейший текст слушатели могут и не воспринять, но песня всё равно их тронет”. Всё реже стали попадаться бессмысленные сочинения. Один директор нью-йоркской фирмы пластинок пишет: „До сих пор содержание множества песен заключалось в сетованиях на несчастную любовь. А сейчас, как это ни странно, популярностью пользуются пластинки с песнями о войне, внешней политике, бедности”. Не случайно в 1968 году тираж пластинки „Война и мир” группы „Animals” достиг 5 миллионов. Руководитель ансамбля Эрик Бёрдон пишет о ней: „Война и мир” – замкнутый круг… Человек идёт на войну, переживает все её трагедии, страдает. А когда сражение заканчивается, думает, это никогда не повторится. Мир! Но колесо истории вращается дальше... Начинается новая война, и человек опять вынужден взять в руки винтовку... У пластинки нет ни начала, ни конца. Её можно слушать нескончаемо, как бесконечный рассказ…
Сейчас в капиталистическом мире образовалось столько биг-битовских ансамблей, что их невозможно сосчитать. Началась жестокая конкуренция, борьба за слушателей, за возможность участия в программах радио и телевидения, за рынок пластинок. В этой борьбе побеждают только те коллективы, которые могут заинтриговать новыми идеями, оригинальностью. Лучшие группы ищут оригинальность, включая в свои композиции элементы народной музыки, достижения современной камерной и симфонической музыки. Таким примером может служить „Битлз”, в 1967 году преподнёсший сюрприз своей долгоиграющей пластинкой „Оркестр одиноких сердец сержанта Пепера”. Ансамбль очень долго сочинял эту пластинку. Только технические записи продолжались 525 часов, хотя сама пластинка играет неполный час. „Чувствовалось, – рассказывает гитарист Пол Маккартни, – что и публика, и мы сами хотели бы чего-то другого, более отличительного, что было бы действительно только нашим”.
Поиск этого „отличительного” продолжался несколько месяцев. „Битлы” изучали конкретные достижения электронной музыки, классического джаза, посетили даже Индию, где три месяца были учениками почтенного индийского мудреца и философа Махеша. В Индии „Битлз” очень заинтересовала народная музыка этой страны. Джордж Харисон несколько недель изучал музыкальную систему у известного знатока и исполнителя индийской музыки Рави Шанкара. После долгих поисков и учебных занятий появилась эта пластинка, удивившая всех своих оригинальным звучанием. Здесь использовано немало музыкальных средств выражения – от контрапункта стиля барокко до всякого рода разнообразных комбинаций электронных эффектов, найденных во время магнитофонной записи. Ясно, что присутствуют и элементы джаза, экзотические мотивы индийской музыки.
Другая часть ансамблей стремилась к оригинальности не с помощью музыкальных инструментов, а за счёт внешних эффектов. Так появилась психоделическая (psychedelic) поп-музыка. На концертах таких групп на слушателя пытаются воздействовать не столько самой музыкой, сколько разными шумовыми и световыми эффектами. Чтобы их мастерство сильнее загипнотизировало слушателей, у входа в зал продаются наркотики. Вот как описывает английский журналист концерт ансамбля „The Pink Floyd”: „...Оказались в полной темноте. Только с последнего ряда доносился истерический смех какой-то девушки. Вдруг в темноте хрипло и неразборчиво зазвучал обычный привокзальный перронный громкоговоритель... Через несколько секунд темнота стала рассеиваться, и узкий зеленоватый луч осветил гриф гитары Сида Барета. Под аккомпанемент неясного рычания и стона над эстрадой стал появляться светящийся глаз, который начал подмигивать, как-будто приглашая нас... Игру света описать трудно – в какой-то момент времени создавалось впечатление, что я нахожусь внутри радуги. Казалось, что огромный прожектор соединён с ударной установкой, так как начал мигать в такт исполняемым песням. О самой музыке помню мало – сидели мы как загипнотизированные. На штанах певца ансамбля Сида Барета было два ряда разноцветных лампочек. Во время исполнения последнего номера загорелись бенгальские огни, установленные у края сцены, и в их искрах это необычное представление закончилось”.
Но это ещё не всё, что „выдумали” группы психоделического направления. Зачастую на их концертах доходит до абсурдных ситуаций. Во время Виндзорского фестиваля английский певец Артур Браун пел в полной темноте, надев фосфоресцирующую маску. Само появление артиста на сцене должно было создать сильный эффект – под оглушительный шум Браун был спущен при помощи троса с последнего балкона на сцену. Исполняя песню „Огонь”, артист поджёг свою маску и должен был опять подняться к себе на „небо”. Но из-за каких-то технических неисправностей эффект „пылающего ангела” не удался: артиста пришлось тушить пивом и с обгоревшим лицом доставить в больницу. А вот как описывает польский корреспондент журнала „Jazz” („Джаз”) Марек Дуткевич концерт американской группы „Jefferson Airplane” в Копенгагене: „Две датчанки, с которыми я выбрался на концерт, предупредили меня, чтобы я оделся как можно хуже... Этот концерт – в первую очередь, оглушительный звуковой коктейль (включены 400-ваттные усилители). Только одних кинопроекторов мы насчитали 24 штуки. Уже никто не удивляется, что технического персонала в пару раз больше, чем самих музыкантов… Концерт закончился красочным бурлеском из старых кинофильмов – в зрителей бросали торты со взбитыми сливками. Сидел я в пятом ряду, когда с эстрады бросили большой кусок, который попал мне в голову, сразу понял, какой полезный совет дали датчанки. Около эстрады были разбросаны кучи тортов: они летали не только в публику, но даже в спокойных музыкантов, которые продолжали играть и петь. После заключительной песни ударник вдруг выскочил из-за своих барабанов, которые с грохотом взорвались и выплюнули разноцветный дождь фейерверков”.
Каждый день пресса сообщает всё новые сенсации. Ансамбль „The Who” во время концерта облил бензином гитары и комплект ударных, всё это подожгли и сбросили в толпу зрителей. Концерты „The Move” часто прерывают пожарники и полиция. И всё-таки участники этого ансамбля „сумели” во время фестиваля в Монтерее сжечь стоящий на сцене автомобиль и по частям выбросить его зрителям. На „фоне” этого зрелища несколько девушек в глубине сцены исполнили стриптиз...
Наверное, это не последний „рекорд” Западной музыки. Куда же она пойдёт? Предвидеть это, к сожалению, невозможно. Ясно одно – выделились два направления Западной поп-музыки. Они очень не похожи своим содержанием, устремлением, но их музыка всё-таки похожа. Поэтому очень трудно в них ориентироваться только по записям на пластинках или магнитофонных плёнках и понять, какому направлению принадлежит тот или иной ансамбль. Время – лучший судья. Поп-группы, их репертуар меняются с калейдоскопической скоростью. Пройдёт несколько лет. Шумиха, поднятая вокруг молодёжной музыки, стихнет. Тогда и выяснится, творчество каких ансамблей имеет ценность, песнями каких композиторов будут восхищаться будущие поколения, какие из них станут „классиками” молодёжной музыки. А прогрессивные и способные композиторы и исполнители, несомненно, заслуживают, чтобы их имена были вписаны в историю популярной музыки.

Людас ШАЛЬТЯНИС,
руководитель эстрадного ансамбля „Огни Немана”

(Перевод с литовского – Чесловас Лесевичус,
в редакции Андрея Луканина)